Биологическая разведка - тема тульская

Непривычно наблюдать рабочих, которые в цехе оборонного предприятия колдуют над военной машиной в медицинских масках. Словно на сборке космического корабля. Но такова данность: коллектив ПАО «Завод Тула» вышел на работу в полном составе (за исключением тех, кому больше 65), однако масочный режим и по возможности дистанция неукоснительно соблюдаются. Заводские территории дезинфицируются. Генеральный директор Виктор Бухал (к слову, сам недавно переболевший коронавирусом) комментирует:

— Чем и когда закончится эпидемия — мы не знаем. Но знаем, что за гособоронзаказ с нас спросят, и мы должны достойно ответить…

Как Сердюков чуть не лишил заказов «Тулу»

Недавно из Италии вернулся российский «противовирусный десант», помогавший бороться с инфекцией. У многих, кстати, его отправка туда вызывала недоумение: что могут сделать с вирусом военные? В мире работу с вирусами первой группы патогенности, смертность от которых может доходить до 80–90 процентов, доверяют только военным. Однако работают они и с менее грозными возбудителями. Так, летом 1999 года сотрудники Вирусологического научного центра (ВНЦ) Института микробиологии Министерства обороны России помогали органам здравоохранения Ставропольского края и города Ростова-на-Дону в диагностике эпидемической вспышки неизвестного происхождения. Тогда даже думали, что в Россию попала лихорадка Эбола. Срочно вылетевшая в регион бригада военных вирусологов провела необходимые исследования и в кратчайший срок — всего в течение суток — установила, что это не лихорадка Эбола, а так называемая конго-крымская геморрагическая лихорадка. Возбудители этой болезни не так опасны для человека. Необходимость в организации карантина отпала.

Летали в Италию, как и использовались в ряде вспышек других инфекций на территории России, военнослужащие войск радиационной, химической и биологической защиты (РХБ) Минобороны РФ. При министре Сердюкове эти войска планировали реорганизовать в службу, но здравый смысл тогда возобладал, и войска остались войсками. Они оснащены самыми современными машинами и спецоборудованием, которые могут быть брошены на обеспечение безопас — ности мирного населения. Тульские оборонщики и для этих довольно специфичных войск смогли создать самую совершенную технику: именно в нашем городе, в ПАО «Завод Тула», создаются не имеющие в стране аналогов машины для этих войск. Приборы машин РХМ-5,— 8,— 9 представляют собой сложные цифровые системы, с их помощью операторы получают данные о заражении местности радиацией, химическими веществами или биологическими патогенами. Эти приборы разработаны ПАО «Завод Тула» и приняты на снабжение в последние четыре года.

Тульские машины постоянно проверяются в деле. Только этой весной в стране прошёл ряд войсковых учений — под Волгоградом, в Арктике на сборах с участием подразделений войск радиационной, химической и биологической защиты применялись РХМ-6. Но это уже старая добрая классика разведки, в ПАО «Завод Тула» сейчас созданы или создаются машины, являющиеся последним словом оборонных, в том числе цифровых, технологий.

Участие человека — минимальное

— Виктор Михайлович,— интересуемся у генерального директора ПАО «Завод Тула» В. М. БУХАЛА,— в Италии ваших машин не было, там разведывать нечего: противник-вирус, напавший на мир, всем уже известен. А что делают машины производства «Завода Тула» в Сирии?

— В Сирии российские военные защищают мирное население, помогают законной власти. При этом нас постоянно обвиняют в использовании отравляющих веществ, того же хлора. Чтобы доказать обратное, там и работают военнослужащие РХБ, использующие наши машины. К тому же боевики обстреливают химическими боеприпасами кварталы городов и позиции правительственных войск, и нужно оперативно, пока не снизилась концентрация, провести разведку и определить вид отравляющего вещества, чтобы у дипломатов были аргументы.

Работники нашего предприятия постоянно выезжают в САР для ремонта техники, которая повреждается огнём боевиков, для её текущего обслуживания.

— А в учениях на территории России как эти машины применяются?

— Например, по легенде учений под Волгоградом, поступила информация об угрозе распространения опасной вирусной инфекции в закрытом военном гарнизоне. Военнослужащие выполнили РХБ-разведку, развернули универсальную станцию специальной обработки и провели дегазацию, дезактивацию и дезинфекцию личного состава, вооружения, военной техники, а также обеззараживание участков местности. «Опасная вирусная инфекция» не называется, её характер военные определяли с помощью наших машин РХМ-6.

— А чем отличаются более современные образцы техники, выпускаемой ПАО «Завод Тула»?

— Практически это уже совсем другой уровень технологий. Для машин РХМ-8, РХМ-9 разработана совершенно новая приборная база, основанная на информационных и нанотехнологиях. Приборы позволяют вести химическую, радиационную и биологическую разведку, обнаруживать источники ионизирующих излучений, в том числе дистанционно, на значительных расстояниях, и осуществлять их идентификацию, обнаруживать и проводить экспресс-идентификацию биологических патогенных агентов, дистанционно обнаруживать и идентифицировать пары токсичных химикатов (ТХ) и сильнодействующих ядовитых веществ как в воздухе, так и с поверхности.

— Сегодня у всех на слуху не радиация или химия, а биологическая опасность. Какой информации ждут от экипажей машин РХМ?

— В местах реальной эпидемии наши машины используются только для определения и обозначения границ опасных участков. Внутри самого очага работают подразделения войск РХБ и формирования гражданской обороны. Если речь о биоопасности, цель экипажа — обнаружить биопатогены в окружающей среде. Когда опасные организмы есть в воздухе, прибор предупреждает экипаж об их наличии. Задача — взять пробы, чтобы доставить их в лабораторию, где уже точно определят, что это за организмы.

Основные приборы семейства АСП мы начали устанавливать на выпускаемых машинах с 1985 года. Сейчас это уже совсем иные по возможностям приборы нового поколения, инновационные устройства, на порядок превосходящие по функционалу те, что использовались ранее.

Мы сейчас работаем над серией техники под общим названием «Богомаз-РХМ». Эта тема по заказу Министерства обороны РФ подразумевает создание перспективных образцов машин разведки РХМ-8 на шасси «Тигр» и РХМ-9 на шасси КамАЗ «Тайфун-К». Приборное оснащение этих машин позволяет проводить групповую идентификацию патогена — вирус наличествует в среде, бактерии или какие-то другие микроорганизмы (точно классифицируют их уже специалисты в лаборатории). Без выхода члена экипажа из машины проводится отбор проб воды, воздуха или с помощью специального манипулятора — грунта и предметов: тел умерших грызунов, например.

В этой технике впервые появляется возможность ведения разведки без выхода из машины с нанесением обозначения и координат зон заражения на карту и автоматическим отбором проб. Что касается радиационного заражения, современные приборы способны определить не только направление на источник радиации и расстояние до него, но и спектр вещества — уран это, цезий или плутоний. Это очень важно для принятия решений военными. Беспилотный летательный аппарат, входящий в бортовое оснащение машины, идёт впереди неё и способен определить площадь заражённого участка, передать экипажу массу данных, характеризующих радиационную обстановку.

Оснащаются машины и новыми устройствами для химразведки — они более чувствительны, чем предшественники, и позволяют классифицировать большее число веществ. К слову, в изготовлении этих приборов участвует тульское предприятие «Спецприбор».

Все эти новшества в полной мере имеются на борту самого совершенного на сегодняшний день изделия ПАО «Завод Тула» — машины разведки РХМ-9. Это не имеющее аналогов изделие с уникальной гаммой приборов и системой автоматизации. Участие человека в работе — минимальное, а значит, минимально и число ошибок. Сейчас машина прошла предварительные испытания на полигоне в Шиханах и должна 1 июня выйти уже на государственные испытания, а затем поступить на снабжение войск. Форум «Армия-2020» планировался на август, и, если выставку не перенесут, покажем РХМ-9 там. Интерес к этой машине уже проявлен немалый.

— Какова, на ваш взгляд, судьба гос — оборонзаказа в сложившихся условиях?

— Непростой вопрос. Наше предприятие принимает активное участие в разработке комплексных программ перевооружения Сухопутных войск, Воздушно-десантных войск, подразделений морской пехоты. Мы выпускаем новую продукцию, проводим сервисное обслуживание произведенной техники, которое осуществляем по регулярным контрактам с Минобороны. Мы также продолжаем имеющие серьезные перспективы опытно-конструкторские работы по ряду направлений.

В текущем году предприятие выполняет 11 контрактов в рамках гособоронзаказа — по разработке и производству новой техники, ее сервисному обслуживанию непосредственно в войсках. Десантная машина РХМ-5 принята на снабжение войск, готовимся к заключению трёхлетнего контракта на её производство. Традиционные работы, которыми мы занимаемся из года в год,— ремонт машин РХМ-4 и доведение их до уровня РХМ-6, поставка новых машин РХМ-6 и РХМ-8.

Понятно, что эти масштабные работы по выполнению государственного оборонного заказа, удельный вес которого в общем объеме товарной продукции предприятия составляет практически сто процентов, требуют бесперебойного финансирования и согласованности с соисполнителями. Но монополизм последних серьёзно влияет на выполнение работ.

Правила должны быть для всех одинаковы — и для головных предприятий, как «Завод Тула», и для соисполнителей. Ведь те требуют от нас для производства основных приборов и комплектующих изделий пред — оплаты, доходящей до ста процентов. Техника с каждым годом становится всё более сложной, и уровень затрат на приобретение комплектующих у ПАО «Завод Тула» — почти 90 процентов. А нам, головному предприятию, работы авансируют только в пределах 50 процентов. И соисполнителей чаще всего заменить нельзя: производитель, например, используемого в наших машинах лазерного прибора, улавливающего молекулы на расстоянии в несколько километров,— один, а у него тоже соисполнители есть. Шасси бронетранспортеров получаем из Кургана, тоже поставщик в единственном числе. И у каждого — свои условия, выставляемые головному предприятию.

Работать, когда от тебя требуют полную предоплату, а у тебя авансирование только 50 процентов, очень сложно. Недавно было совещание в Минобороны, где речь шла о том, чтобы довести авансирование работ в рамках гособоронзаказа до 80 процентов — это уже что-то. Своё обоснование мы отправили. Элементы производственной цепочки, подчиняющиеся разным нормативам,— это нонсенс, так не должно быть. Необходим жёсткий закон, регламентирующий единые финансовые правила для предприятий, работающих в рамках гособоронзаказа.

Что касается финансирования гособоронзаказа, то не открою Америки, если скажу, что погоду здесь делает ритмичность и стабильность объёмов средств. Качественное планирование невозможно, если ритм рваный: на один год 3 миллиарда выделяется, на следующий — полтора. В один из предыдущих годов заказчик, то есть Минобороны, объявил о финансировании заказа для нас в 3,7 миллиарда рублей — это хорошие деньги. Мы объявили набор дополнительного персонала, сто человек обучили, а через год сумма вдруг снижается, и людям надо как-то объяснять, что их услуги не могут быть востребованы.

Та же ситуация с накладными расходами: они тем ниже, чем выше объём производства. В какой-то год он достигает максимума, а накладные расходы — минимума. И вот вышестоящее ведомство затем ориентируется на этот минимум, который был нами достигнут. Начинаешь объяснять, что объём упал и расходы закономерно возросли,— говорят, что это не их проблемы.

Вообще процедура ценообразования военной продукции в целом требует серьёзной корректировки. Зачастую этот процесс согласований в различных ведомствах растягивается на многие месяцы, что отодвигает срок заключения контрактов и ставит их на грань невыполнения. Техника — сложная, ряд технологических циклов невозможно ускорить, и предприятие лихорадит, когда полгода длится бумажно-согласительная деятельность, а производственная вынуждена играть потом в гонки со временем. Это только кажется, что его у нас много…

Подпишитесь на наш канал на Яндекс.Новости