Виктор Лифанов: Жить в настоящем. смотреть в будущее

Он не просто вывел машиностроительный завод на передовые рубежи в конце восьмидесятых и в девяностые удержал на плаву. Сегодняшние программы в рамках нацпроекта «Повышение производительности труда и поддержка занятости» — такие, как, например, «Бережливое производство»,— для плавских машиностроителей даже не вчерашний — позавчерашний день: здесь всю эту, по правде сказать, не особо хитрую, науку давно освоили. И не только её. Но, отруководив успешным предприятием тридцать лет, генеральный директор ушёл за два года до истечения срока контракта. Потому что политика собственников не позволяла ему видеть перспективу. А работать вслепую, «как прикажут», он не привык. 

Все мы родом из детства

— так утверждал Антуан де Сент-Экзюпери. И спорить с ним пока никто не решился.

Отец для Виктора Георгиевича Лифанова до сих пор остается непререкаемым авторитетом.

— Он ушёл, немного не дожив до своего 72-летия, а трудового стажа у него было 70 лет,— говорит он и, заметив удивленный взгляд, поясняет: — Война, Курилы, Север — год шёл то за три, то за два…

Как и все люди, прошедшие войну, Георгий Андреевич Лифанов красноречием при описании боевого пути не блистал. Но так уж повелось в семье с его подачи: по приезде в Ленинград самая первая экскурсия — на Пискаревское кладбище. Туда, где покоятся ленинградцы, не пережившие блокаду, и воины, сдержавшие натиск врага. Их, третьекурсников военно-медицинской академии им. С. М. Кирова, уже лейтенантов, вооружив винтовками Мосина, отправили в окопы. Сколько смертей прошло рядом — и не сосчитать. Но повезло выжить, дождаться смены. Уже в начале 1942-го академию эвакуировали в Самарканд. По её окончании в 1943 году Г. А. Лифанов принял командование санитарной ротой. То, что это не тыловой госпиталь, подтверждают пять боевых орденов. И конечно, награда особой ценности и святости для Лифанова-старшего — медаль «За оборону Ленинграда».

После множества переездов семья осела на малой родине в Брянске, тихом среднерусском городе, где Лифановых хорошо знали. Дед Виктора Георгиевича всю жизнь работал на Брянском машиностроительном. Возможно, это и определило выбор профессии внуком. Тем более что отец не давил, требуя продолжить его дело. Он вообще не давил. Воспитание детей отличалось не строгостью — скорее продуманностью. Виктор учился, мягко говоря, по-разному: пятерки, четвёрки… двойки. Тройка, как оценка середнячков и слабаков, его уже тогда не устраивала. При несомненных способностях к учёбе имелась ещё и масса отвлекающих факторов — например, спорт. Но отец умел стимулировать: «Закончишь год без троек — будет тебе велосипед». И ведь получилось: всего две итоговые четвёрки, а в остальном — отличные оценки… Такая система поощрения накрепко осталась в памяти — она Лифанову-младшему ещё пригодится, и не раз.

А еще отец привил ему вкус к спорту — сам увлекался большим теннисом, играл в хоккей. И конечно, приворожил к чтению, к театрам, к музеям — не моралью, а исключительно собственной эрудицией, энциклопедическими подчас знаниями в самых неожиданных областях.

Школа «Крана»

После школы — Брянский институт транспортного машиностроения. И по окончании курса наук — распределение в город Узловую Тульской области на машиностроительный завод «Кран» им. И. И. Федунца. И здесь молодой специалист шаг за шагом прошёл все ступеньки — до начальника самого сложного и, по сути, главного производства подъёмно-транспортного оборудования и машин.

Надо сказать, что «Кран» в семидесятые-восьмидесятые гремел на всю страну. Здесь производили уникальное оборудование, в первую очередь для горнодобывающей промышленности. Огромные цеха с передовым для того времени оборудованием, более чем десятитысячный коллектив, серьёзный, как сейчас говорят, соцпакет — от строящегося жилья до занятий спортом и творчеством, организованного отдыха. Ну и, конечно, специалисты, подготовленные на заводе, ценились высоко и входили во все возможные резервы.

Это была настоящая школа жизни, школа суровая, одно слово — заводская. Но Виктор Лифанов «переходил из класса в класс» внешне легко. Но ключевое слово тут — «внешне». Конечно, как новичку ему помогали. Виктор Георгиевич вспоминает поддержку Стефана Николаевича Окорокова, Аркадия Львовича Дыскина, которого потом он сменит на посту начальника производства…

А уж как учили директора Виктор Петрович Бритиков, Виктор Михайлович Орехов!

— Да, Орехов меня даже однажды уволил,— смеётся Виктор Георгиевич.— За то, что посмел с ним не согласиться. Ну уволил и уволил. День прошёл — звонок: «Через пять минут совещание начнётся, тебя почему на месте нет?». «Так меня же уволили»,— отвечаю. Дальше — непереводимая игра слов… И снова работа. На «Кране» её тогда хватало.

И конечно, В. Г. Лифанову не раз предлагали самостоятельную работу. Он мог возглавить заводы в Бурейске Амурской области или в украинской Александрии на Кировоградчине. Да ещё много где. Но выбрал почему-то Плавск.

«А где ещё сто рублей?»

Машиностроительный завод «Смычка» поразил его скромными, даже незначительными — после «Крана»-то! — масштабами, общей какой-то неухоженностью, низкой культурой производства. Но были и другого рода причины для удивления.

— Очень профессиональный коллектив,— вспоминает В. Г. Лифанов середину восьмидесятых годов.— Высококвалифицированные станочники, исключительно грамотные инженеры.

Но при этом средняя заработная плата сильно не соответствовала такой квалификации — меньше 160 рублей в месяц. Ну и жилья здесь не строили десятилетиями — ни специалистов пригласить, ни рабочих привлечь. Да что рабочих!

— У меня в Узловой зарплата была 430–450 рублей,— продолжает Виктор Георгиевич.— А в первый год директорства — всего 315 рублей. Принёс домой деньги, жена спрашивает: «А где ещё сто рублей?»

Это, конечно, шутка. Людмила Алексеевна Лифанова — медработник со стажем и опытом — никогда бы всерьез так не сказала. Хотя чеховской «душечкой» её, наверное, тоже не назовёшь. Не случайно через сорок шесть лет после свадьбы Виктор Георгиевич утверждает, что многим из того, чего он достиг в жизни, обязан именно жене. Она, говорит, вдохновляла и побуждала к росту.

С зарплатой на «Смычке» понемногу налаживалось, с жильём было сложнее. Первым построили общежитие на 360 мест. Хозспособом пришлось возводить дома для многодетных работников. А ещё через год — 90-квартирный дом. И пошло — вскоре очередь на жильё рассосалась.

Большие перемены происходили на производстве. В результате реструктуризации союзного Министерства лёгкой и пищевой промышленности ряд предприятий, в том числе и «Смычка», перешли под эгиду других министерств. Плавский завод попал в Минсредмаш, занимавшийся оборонкой. В самое секретное, по словам Лифанова, управление по производству ядерных боеприпасов самого секретного главка.

Сегодня наш герой со смехом вспоминает, как ему предложили выступить на заседании союзного правительства. Он и выступил: с самой, можно сказать, высокой трибуны, да еще с прямой трансляцией в телеэфир, резал правду-матку о том, что для создания конкурентной промышленности нужны серьёзные вложения в производство, в систему подготовки кадров. К вечеру ему стало понятно, что директорствовать на «Смычке», скорее всего, будет кто-то другой…

Но вскоре выяснилось, что Лифанова поддержал председатель военно-промышленного совета Игорь Сергеевич Белоусов. Да и глава кабинета министров СССР Николай Иванович Рыжков воспринял его предложения благосклонно. Но лучше всего было то, что Постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О развитии Плавского машиностроительного завода» «Смычке» выделялись огромнейшие по тем временам деньги — 240 миллионов рублей. Это дало возможность принципиально обновить основные фонды — по сути, построить и оснастить актуальным оборудованием новый завод. Так что правду говорить не только приятно, но иногда и полезно.

— Повезло,— резюмирует Виктор Георгиевич. Скромничает. Потому что удача — это найти на улице кошелёк с деньгами. А с производством всё намного сложнее — здесь везёт только тому, кто сам везёт.

Правда, на этом везение приостановилось. Освоить удалось далеко не все миллионы — после первого этапа реконструкции и программа, и Минсредмаш, и Советский Союз приказали долго жить.

Экономика должна быть!

Девяностые дались тяжело всей стране. И отечественной промышленности. Больше других пострадало машиностроение. Примерно три четверти предприятий так и не смогли пережить реформенный шок. «Смычка» смогла. Очень многие звенья советской плановой системы пробуксовывали по понятным причинам: им было привычно давать продукцию, а уж находить на нее потребителей — это не задача производственников. Так думали многие, но не Лифанов.

— Экономикой мне пришлось заниматься уже в должности заместителя начальника цеха на «Кране»,— с удовольствием подчеркивает он.— Понятно, что это потребовало новых знаний, пришлось учиться. Так что я уже, можно сказать, был готов.

А потом Лифанову опять «повезло». Машиностроительный завод «Смычка» вошёл в пилотный проект ЕБРР по обеспечению перехода от плановой экономики к рыночной. Вот тогда и появились здесь первые признаки бережливого производства. Кроме этого, последовал пересмотр приоритетов, серьезное изучение глобального рынка.

— Я помню, как Фред Ходж, ветеран Второй мировой, лётчик, бомбивший Берлин, потом работавший директором по маркетингу крупнейшей транснациональной корпорации, уже будучи экспертом мирового корпуса по развивающимся странам, нас консультировал,— вспоминает Виктор Георгиевич.— Он, между прочим, жил в нашем общежитии, питался в заводской столовой. На рыбалку ездил в Советск…

Когда стало понятно, что специфический наш рынок — это просто большой базар, где воровать много ловчее, чем работать, Плавский машиностроительный завод переориентировался на внешний рынок. По участию «Смычки» в выставках и деловых форумах можно изучать мировую географию — Турция, Колумбия, Германия, Тунис, США… Этот список продолжать можно долго. И практически везде плавская продукция вызывала неподдельный интерес. А интерес закономерно порождает спрос. Так удалось наладить поставки — ни много ни мало — в 46 стран мира.

Естественно, пришлось переориентироваться на наиболее востребованные рынком модели изделий. Здесь не было проблем: собственное конструкторское бюро, талантливые специалисты — всё способствовало успешному продвижению плавских изделий.

О конструкторах Виктор Георгиевич говорит особо.

— Любовь Петровна Ершова в 27 лет стала самым молодым заместителем главного конструктора,— рассказывает он.— Ещё и отказывалась, говорила, что ей второго ребенка рожать надо, что она не справится… Ничего, справилась — быстро доросла до главного конструктора. А спустя шесть лет после этого разговора стала самым молодым заслуженным конструктором Российской Федерации…

И вообще Лифанов утверждает, что он только (!) руководил, а все достижения — это трудовой коллектив, и никто больше.

Покой нам только снится

Коллеги говорят про Лифанова, что он руководитель требовательный, жёсткий. Наверное, это так. Иначе ведь не быть ему руководителем. Но это — на работе.

А дома? А дома семья Лифановых с удовольствием разводит цветы. Виктор Георгиевич лично отвечает за гладиолусы — их в его хозяйстве 125 корней. А еще он любит путешествовать в компании друзей по родным местам.

Друзья — отдельная тема.

— Вот здесь мы с Ольшевскими,— листает Виктор Георгиевич фотографии в смартфоне.— Между прочим, наши семьи дружат с XIX века… А это с одноклассниками в урочище Бонзонка на Десне в ста километрах примерно от Брянска. Регулярно собираемся здесь — обустраиваемся по-настоящему, даже баню привозим. Рыбалка, грибы, ягоды. А красота какая!

А ещё на такие встречи он берёт с собой семью. Даже младший внук уже побывал в Бонзонке трижды. «Ураган» — семейное прозвище пятилетнего Георгия. Двое старших уже отдыхают отдельно — у них своя судьба и свои компании. А младший — главный дедов помощник. Но уж больно шустрый.

С друзьями по Пришненскому клубу тоже путешествуют немало, да и в Туле собираются регулярно. Когда Лифанов ушел с завода, «пришненцы» строго сказали, что на заслуженный отдых дают ему… две недели — мол, как положено. А потом чтобы шёл работать!

Как можно не послушать друзей? Не просто друзей — соратников, коллег, единомышленников, вместе с которыми столько пережито и пройдено. Послушал, куда ж деваться.

Сегодня Виктор Георгиевич — первый вице-президент Союза «Торгово-промышленная палата Тульской области». И это не почётное звание — работы хватает и здесь. В выстраивании связей с деловыми партнерами из российских регионов, стран ближнего и дальнего зарубежья, отношений с властью Тульской области деловые качества В. Г. Лифанова переоценить невозможно. Особенно умение сказать правду вовремя и талант, живя настоящим, смотреть в будущее.

Подпишитесь на наш канал на Яндекс.Новости