Родина коронавируса глазами туляка: до и после пандемии

Ну а коль скоро ты взялся за изучение языка, а потом и за его преподавание, то в программу-минимум попадает посещение страны носителей. Собственно, этой мотивации мне было достаточно, чтобы однажды принять решение и отправиться в Поднебесную.

Лаовай

Когда первый раз приезжаешь в Китай, чувствуешь, наверное, то же, что и в любой стране. Новые места, куда необходимо добраться, диковинные блюда, которые не терпится попробовать. Китай в этом отношении не уступает другим государствам… Однако, проживая там чуть дольше, чем обычный турист, начинаешь видеть больше особенностей.

Итак, пункт первый — китайское радушие. В самых нетуристических местах уже с первых дней можно ловить на себе восторженные взгляды и замечать, как китайцы перешептываются у тебя за спиной. Оказывается, в обычной жизни они очень нечасто видят иностранцев, или лаоваев, как нас здесь называют, поэтому приезжему, особенно в одном из неглавных городов, море внимания обеспечено просто по факту рождения. Простого нихао — привет — достаточно, чтобы выслушать дифирамб вашему волшебному китайскому. И так с каждым, и по нескольку раз в день. Даже если человек вас уже знает, это не остановит его от повторения всех похвал вновь и вновь. То же самое относится и к вашей внешности. Китайцы часто будут говорить вам о том, какая чудесная кожа у иностранцев, какой удивительный у них цвет волос и глаз. Стоит быть готовым к нарушению личного пространства — тактильные границы в Поднебесной неведомы практически никому.

Такое отношение к приезжим вызвано несколькими причинами. Долгие годы Китай был закрытой страной по типу Советского Союза, так что иностранцы дальше Пекина и Шанхая практически не забирались. В деревнях (для справки — численность населения в некоторых достигает сотен тысяч человек) до сих пор прохожие могут фотографировать вас или просить о совместном селфи — они еще несколько дней будут рассказывать знакомым, как повстречали чужестранца.

Умножьте всеобщее внимание со стороны местных на полнейшее отсутствие элементарных познаний в английском — только китайский и только с улыбкой. Говорящих на иностранных языках там так же мало, как и самих иностранцев.

О красоте и трудолюбии

Китайские представления о красоте носят традиционный, даже консервативный характер. Белая кожа — это не бледность или болезненность, как у нас, но дар свыше. Загар, напротив,— зазорное и неэстетичное состояние. К слову, огромное количество косметических и уходовых средств в магазинах нацелено только на отбеливание кожи. Потому что белых людей считают очень красивыми. Мужчины стремятся завести русскую жену, которая родит им красивых детей. К темнокожим отношение значительно хуже. Китайцы в разговоре с африканцем или даже жителем Ближнего Востока могут вежливо выразить искренние соболезнования по поводу его внешности.

Кстати, о вежливости. В повседневной жизни китайцы легко называют друг друга прямо в глаза толстыми, низкими, высокими, кривыми, сильными, хилыми и так далее. И это тоже дань традициям. Многочисленную родню, сверстников и соседей можно запомнить, но достаточно трудно всех различать по именам — имеют похожее звучание, а фамилия может быть общей у нескольких десятков семей в одной местности. Необходимы прозвища. И никто не обижается — ведь сразу понятно, кто такие старая Ма или беззубый Фу.

Есть ещё черта, о которой знают многие иностранцы — китайское трудолюбие. Тут не с чем спорить: жители Поднебесной действительно много времени готовы посвящать работе и жертвовать своим досугом для достижения новых высот. Однако связано это не с врожденной любовью к труду, а с невероятным уровнем конкуренции.

Со школьной скамьи маленькие китайцы знают, как тесно в их стране,— на место в престижном вузе претендуют порою сотни человек, соответственно и требования для поступающих — космические. После вуза найти хорошее место работы — тоже та еще задача. А если соискателей много, то и зарплаты ниже. Иностранцу, например, заплатят в полтора-два раза больше, чем местному.

Карантин по-китайски

Анна Вдовина уже несколько лет живет в Китае. И конечно, она застала все тяготы китайского карантина.

— Китайцы в этом году показали всему миру, что значит слушать и выполнять, когда покорно согласились на небывалые карантинные ограничения,— рассказывает Анна.— В самом начале эпидемии, когда вирус еще не покинул границ Китая, по всей стране объявили о необходимости изоляции. Она была не в пример строже, чем в России или на западе. Правительство незамедлительно ввело два режима — жесткий и обычный. Жесткий действовал в провинции Хубэй, где и появилась новая болезнь. Там все организации прекратили работу, был остановлен общественный транспорт, а жители поголовно оставались в своих домах и без специального разрешения не могли выйти даже на лестничную площадку. Еду и медикаменты развозили специальные курьеры. В других провинциях ограничения были мягче, но повсеместно вводили пропускную систему и измеряли температуру, кафе стали работать только на вынос, запретили визиты и посещения гостей.

Жесткие меры позволили китайскому правительству обуздать ситуацию, выйти на плато по числу заболевания и одними из первых начать снимать ограничения. Весной, когда в России принимались самые жесткие меры, в Китае уже начинали работать магазины, транспорт и даже клубы. К началу лета были сняты практически все запреты, кроме разве что ношения масок, но это предписание сделали нестрогим. Тем не менее многие китайцы продолжают их носить по собственной инициативе.

Это все мы более или менее знаем из новостей. Однако Анна утверждает, что некоторые изменения привычного уклада остались за кадром. Так, что китайские СМИ начали раскручивать тему завезенного коронавируса. Действительно, заражения на территории самого Китая стали немногочисленными, а новые случаи фиксировали у приехавших из-за рубежа. Тем не менее умалчивалось, что заболевшие — в основном китайцы, уезжавшие по работе или учебе.

Невидимые миру слёзы

Тут уместно вспомнить, что в начале пандемии многие европейцы с опаской начали относиться к лицам азиатской внешности, а в некоторых регионах России, например, полицейские принялись чаще останавливать их для проверки документов. Однако в Китае пошли гораздо дальше. Особенно когда увидели, что при относительной стабилизации ситуации на родине зловредный вирус волнами пошёл по всему миру, и другие страны зачастую хуже справляются с инфекцией на своей территории. Это и послужило причиной изменения отношения к иностранцам.

Вмиг с лиц исчезли улыбки, о совместных селфи и речи больше нет. Местные продолжают перешептываться, но уже с опаской поглядывая на чужаков. Лаоваев перестали обслуживать в кафе и ресторанах, им стараются не сдавать жилье. А во многих городах таксисты отказывались везти иностранцев. По словам А. Вдовиной, такие случаи исчисляются сотнями.

— От радушия и гостеприимства не осталось и следа,— рассказывает она.— В Гуанчжоу, например, около сотни африканцев были выселены прямо на улицу. И полиция, и местные жители были убеждены, что теперь заразиться можно только от темнокожих. Ведь законопослушные китайцы выполняют все предписания, а «эти» якобы и рук-то не моют, что уж говорить о мерах предосторожности. Из-за того, что китайцы стали бояться нанимать иностранцев на работу, многие студенты там потеряли источник дохода и не могут свести концы с концами.

Что касается мытья рук, Анна отмечает, что оно и у самих китайцев не в почете — с санитарией там всегда было проблематично. И тем не менее, сейчас жители Поднебесной считают себя образцово дисциплинированной нацией, хотя стоит помнить, что ношение масок, дистанции, да и та же личная гигиена — результат нещадных поголовных штрафов и других санкций.

С отдельной проблемой столкнулись за это время иностранные жены китайцев. Дело в том, что попасть на территорию страны теперь очень трудно, и даже брак не облегчает такую возможность. Не так уж много прав у жены китайца после свадьбы. Семейная виза не дает возможности учиться или работать, а получить гражданство практически невозможно.

Огромное число приезжих покинули Китай этим летом из-за такого отношения и не хотят возвращаться. Анна разделяет их чувства:

— Китай покоряет и завораживает, когда видишь его из окна туристического автобуса, но когда поживешь здесь, понимаешь: между нами — пропасть. Мы очень разные и стать здесь своей нереально. Да и в связи с последними событиями уже не хочется.

Подпишитесь на наш канал на Яндекс.Новости