Сентябрь-1917: городское самоуправление бессильно

После Февральской революции прошло более шести месяцев. Страной руководила так называемая Директория, или «Совет пяти» — коллегия министров Временного правительства во главе с председателем и Верховным главнокомандующим, эсером Александром Фёдоровичем Керенским.

К гражданам г. Тулы

Третий по счету состав органа высшей государственной власти Российской республики был образован ввиду «срочной необходимости принятия немедленных мер для восстановления порядка» в результате кризиса, спровоцированного корниловским мятежом.

Туляки внимательно следили за острой политической борьбой в столицах. Единственным оперативным источником информации о событиях в Петрограде и Москве оставалась газета известного тульского банкира и потомственного почетного гражданина города И. Д. Фортунатова «Тульская молва».

С недавнего времени на первой полосе газеты, обычно испещренной рекламными объявлениями, стали публиковаться воззвания «К гражданам г. Тулы». Наших предков призывали к порядку, спокойствию и просили еще немножко потерпеть: «счастье земли», как пелось в новом гимне страны «Рабочей Марсельезе», должно было вот-вот наступить. По факту же повсеместный кризис дореволюционной царской России сменился общенациональной катастрофой.

«Вся страна переживает тяжелые дни в связи с событиями военного времени, испытывает недостаток почти во всех жизненных продуктах и предметах первой необходимости»,— говорилось в воззвании к тулякам. «Естественно — некоторые из граждан волнуются, опасаясь еще больших недостатков, но такие опасения во всяком случае преждевременны: Городское Самоуправление прилагает все меры к тому, чтобы усиливался ввоз в Тулу продовольствия и всего необходимого для населения, но оно, однако, бессильно создать запасы продуктов настолько, чтобы все были удовлетворены по первому требованию и в неограниченном количестве.

Городское Общественное Самоуправление призывает граждан к полному спокойствию.

Городское Самоуправление помнит о нуждах граждан…

Граждане! Миритесь с временными стеснениями!»

Терпения хватит ненадолго. На три буквы

Сентябрь 1917 года начался с получения бумаги от попечителя Московского учебного округа, куда входила и Тульская губерния. Новая революционная власть настоятельно требовала «всем начальствующим лицам существующих учебных заведений… безотлагательно ввести в школах с начала наступившего учебного года новое правописание…» Исключение из алфавита трех букв — Ѣ (ять), Ѳ (фита), І (и десятеричное) — часто приписывают большевикам, однако это не так. Реформа правописания обсуждалась и готовилась задолго до ее практического проведения. Впервые она оформилась в виде «Предварительного сообщения» Орфографической подкомиссии при Императорской Академии наук под председательством А. А. Шахматова в 1904 году. В 1911 году особое совещание при Академии наук в общем виде одобрило работы предварительной комиссии и вынесло по этому поводу свою резолюцию: детально разработать основные части реформы. С этого времени появляются единичные издания, напечатанные по правилам новой орфографии. Официально реформа была объявлена 11 мая 1917 года.

Буквы Ѣ (ять), Ѳ (фита), І (и десятеричное) заменили, соответственно, Е, Ф, И. Твердый знак (Ъ) исключался на конце слов и частей сложных слов, сохраняя за собой разделительную функцию. Были и другие нововведения, весьма неоднозначно встреченные современниками. Критики реформы пророчили невозможность ее осуществления на практике, однако предсказания не сбылись, хотя до полного искоренения трех отмененных букв оставалось еще почти 30 лет (окончательный переход на новую орфографию состоялся только в 1940-х — начале 1950-х годов).

Всеобщая амнистия

Постановлениями Временного правительства от 6 и 10 марта 1917 года были ликвидированы корпус жандармов и Департамент царской полиции. Старорежимные силовики, еще вчера служившие опорой монархии, повсеместно заменялись отрядами народной милиции.

«Отрекаясь от старого мира», в февральские дни 1917 года революционная власть объявила всеобщую амнистию. На свободе оказались тысячи уголовников. По мнению А. Керенского, помилование должно было способствовать «напряжению всех творческих сил народа и защите нового государственного порядка, открывающего путь к обновлению и светлой жизни и для тех, которые впали в уголовные преступления». Уголовный народ тут же напряг свои творческие силы и проявил все свои недюжинные способности — количество преступлений возросло в десять раз. Страницы «Тульской молвы» с тех пор стали напоминать криминальные сводки.

Насколько эффективной была наспех созданная милиция, судить трудно — слишком уж сильно дни революционных потрясений отличаются от мирного времени. Но в сентябре семнадцатого года можно было лишиться и таких правоохранителей: служащие городской милиции, уголовно-розыскного отделения и адресного стола второй месяц подряд не получали жалованья. Сто лет назад задержка заработной платы вела к неминуемой забастовке. Невыход на службу милиционеров грозил обернуться безвластием и анархией в оружейной столице России.

Понимая последствия забастовки силовиков, Президиум организации милиционеров Тулы обратился «к губернскому комиссару, городскому самоуправлению, прокурору Тульского окружного суда и советам рабочих и солдатских депутатов для выяснения следующего: 1) известно ли им безвыходное положение служащих тульского уголовно-розыскного отделения, и если известно, то приняты ли какие-либо меры к выяснению создавшегося положения; 2) почему служащие розыскного отделения не получили до настоящего времени единовременного пособия в размере месячного оклада согласно указа временного правительства от 1 июня с. г. ; 3) откуда они должны будут получать содержание впредь до перевода их в министерство юстиции и 4) просить, в связи с растущей дороговизной, прибавку жалованья служащим, вместо существующих ныне окладов…» Адресаты послания отвечать на вопросы не спешили — денег в казне всё равно не было.

Рубль в две секунды

На погашение долгов по зарплате служащим городской милиции, уголовно-розыскного отделения и адресного стола было принято решение взять кредит. Но и тут заемщиков ждало разочарование. Временное правительство не успевало печатать новые банкноты.

«Ко всем прочим видам голода,— описывал происходящее корреспондент „Тульской молвы“,— в последнее время присоединился денежный голод… Удивительного в этом ничего нет. Государственные расходы за последние месяцы настолько опережают поступление доходов, что выпуск кредитных билетов — единственного средства покрытия расходов в руках правительства — достиг миллиарда рублей в месяц. Какую это задает работу экспедиции заготовления государственных бумаг — можно понять, представив себе, что такое миллиард.

Для изготовления миллиарда бумажных рублей при одном печатном станке, изготовляющем такой рубль в две секунды, при восьмичасовом рабочем дне потребовалось бы 190 лет…»

Денежная политика Временного правительства приведет к тому, что в конце октября 1917 года покупательная способность рубля составит 6–7 довоенных копеек.

Подпишитесь на наш канал на Яндекс.Новости