Параллельные реальности Дины Рубиной

В Туле состоялась творческая встреча с известной писательницей, автором популярных среди российских читателей книг «Белая голубка Кордовы», «Почерк Леонардо», «Вот идет Мессия!», «Синдикат», «Синдром Петрушки», «Русская канарейка» и др.

Ниже пояса и выше облаков

Дина Ильинична впервые приехала в наш город. На встрече с тульскими читателями она отвечала на вопросы и рассказывала о своей новой, недавно вышедшей книге «Бабий ветер», которая вызывала неоднозначную реакцию даже у самых преданных поклонников ее творчества. В книге рассказывается о женщине, в прошлом — пилоте воздушного шара. Главная героиня пережила страшную трагедию: она потеряла мужа и ребенка. Эмигрировала в США и стала работать косметологом. Через ее кабинет проходит вереница разных, порой странных и отталкивающих персонажей…

Критики «Бабьего ветра» Рубиной считают книгу слишком физиологичной… А Дина Ильинична признаётся, что она стала неожиданностью для нее самой, и понимает, почему ее так восприняли в России.

«Ты напиши эту повесть, и пусть она будет ниже пояса и выше облаков — повесть о потерянных людях, которым нет места на земле…» — это строчки из финала «Бабьего ветра».

— «Бабий ветер» — это не роман, как, например, «Белая голубка Кордовы», не роман-сага, как «Русская канарейка». Это повесть, что предполагает другой круг тем, других героев, другой уровень доверительности между писателем и читателем,— говорит Дина Рубина.— Как собирался этот материал, порой обескураживающий? Мне долгие годы писали две подруги, работавшие косметологами в Америке: одна в Атланте, вторая в Чикаго. Я видела, что материал яркий, дикий… А потом подумала: это же наши люди, наши девочки, которые здесь заканчивали университеты как филологи и журналистки. Что они там делают, почему? … На создание «Бабьего ветра» меня вдохновила встреча с женщиной — пилотом воздушного шара: она рассказывала о полетах, и в этом была такая поэзия, такая страсть… И я поняла: вот он, противовес на этих «качелях», которые я нагрузила «низом» — тяжелым, стыдным, шокирующим…

Курточка, капюшончик — и иди куда хочешь

— Дина Ильинична, вы так описываете разные города и страны, что читателю кажется, будто он путешествует вместе с вами. А вы какие города и места любите больше всего?

— Знаете, что отличает благодарного путешественника от неблагодарного? Хорошего путешественника — от человека, который что-то там заказывает в турагентстве, проверяет, что у него там с виллой в Сен-Дени, которую он снял, а она оказывается не виллой, а сараем? Вот мне нравится любой «сарай». Мне вообще в путешествии нравится всё. Ваш великий земляк Лев Николаевич Толстой говорил: «У меня нет всего, что я люблю. Но я люблю всё, что у меня есть».

Я слишком долго не могла позволить себе путешествовать по миру. Однажды, это было в 1994 году, мы с мужем оказались в центре Иерусалима по каким-то делам и зашли в турагентство. Увидели взлохмаченного молодого человека, щелкающего по клавишам компьютера. Спросили, куда можно было бы подешевле, и он ответил: «Поезжайте в Париж… А лучше два города: Париж и Амстердам». И предложил гостиницу на Рембрандтпляйн. Это так прозвучало, а мой муж художник,— в общем, всё было решено. Чудеса случаются: вот эта недорогая гостиница на площади Рембрандта оказалась чудом — в самом центре, с замечательными завтраками. Так мы оказались в Амстердаме, в который влюбились на всю жизнь. И долгое время, когда я летала в Америку, старалась брать билеты с пересадкой в Амстердаме, чтобы погулять по этому городу.

А потом мы оказались в Париже, и так далее и так далее… Поэтому я люблю всё. Если куда — то приезжаю, то обхожу весь город. Ищу людей, которые там живут, ищу сценки, наблюдаю. Просто смотрю на толпу: не понимаю, о чем они говорят, но могу догадаться. У нас, писателей, такая профессия: мы вкладываем свои слова в чужие уста.

Я могла бы вам сказать, что люблю Венецию, но это так неоргинально…Все любят Венецию. За исключением двух моих подруг, которые говорят, что там воняет каналами. Ну не надо приезжать в Венецию в августе, когда воняют каналы, поезжайте в марте или ноябре. Курточка, капюшончик — и иди куда хочешь…

— Вы придумываете своих героев. А бывает так, что потом встречаете их в жизни?

— Бывает. Однажды я бежала самым постыдным образом по тротуару за мужиком, потому что это был Захар Кордовин (главный герой романа Д. Рубиной «Белая голубка Кордовы»,— И. С. ) … Да, встречаю, но не подхожу к ним, потому что это обманчиво. Никогда не надо путать жизнь с литературой. Это параллельные реальности.

Я своих героев придумывала с пяти лет и прекрасно помню, как шла на уроки музыки с папочкой для нот мимо арыка — это было в Ташкенте. И я точно знала, что там живут арычные человечки. И иногда пропускала урок: что-то придумывала, чего-то ждала…

Литературу создает человек с очень странным кровообращением, с очень странной нервной системой и очень странной работой воображения. Вы же понимаете: так не должно быть, это ненормально. И когда я работаю, желательно, чтобы мои домашние, которых я обожаю — дети, муж,— меня не трогали. Если в эти моменты мне звонит дочь, она для меня, может быть, менее реальна, чем мои герои…

Свобода и воздух

— Когда вы заканчиваете книгу, думаете о своих героях, о том, что их судьба могла сложиться как-то по-другому?

— Никогда. Потому что вещь завершена, и за твоей спиной толпятся новые идеи. Надо освободиться. Помню, мы с мужем Борисом приехали на съемочную площадку фильма «Синдром Петрушки». Там была Чулпан Хаматова, Женя Миронов, который играл уже во второй картине по моей книге. Я в тот момент писала «Русскую канарейку» и уже не очень хорошо помнила текст «Петрушки». И когда мне сказали: «А на роль Тедди мы взяли замечательного грузинского актера…», я спросила: «А кто такой Тедди?» Помню, как внимательно на меня смотрела съемочная группа…

— А вы знаете, что фильм «Любка» снимали в Туле?

— Нет, хотя его снимал мой близкий друг… Давайте сразу расставим акценты: если автор пишет сценарий к фильму по своей книге, он имеет к нему отношение, если же нет — это совершенно другая история. Я писала сценарии к картинам «Любка» и «На верхней Масловке», и эти фильмы раздражают меня меньше остальных. «На солнечной стороне улицы» посмотрела двадцать минут и больше не смогла.

«Синдром Петрушки» снимала замечательная девочка-режиссер Елена Хазанова, но этот фильм не имеет отношения к моей книге. Там нет Праги, Львова, Израиля. Только Санкт-Петербург — а это не кукольный город…

— У вас музыкальное образование (Дина Рубина окончила Ташкентскую консерваторию.— И. С. ), это дает какие-то преимущества вам как писателю?

— Да. Пластика фразы, ритм, интонация… Эти два искусства — слово и музыка — связаны между собой. И я часто заранее знаю, в какой форме буду писать книгу — в форме сонаты или рондо…

Есть еще одна важная вещь: гигиена чтения. Мы думаем, что читаем молча, на самом деле так называемый маленький язычок в горле постоянно делает мельчайшие движения. Поэтому мы устаем, и если текст сплошной, без абзацев, устаем быстрее. И очень важно дать воздух, дать свободу читательскому горлу, дать глазам некую опору, некие ступени. Это тоже музыка — такты, ферматы, взмах дирижера…

— В одном из своих интервью вы сказали, что сегодня люди ленятся читать, потому что они одержимы фрагментарностью…

— К сожалению, да. Хотя… У меня вчера в Москве был обед с моими издателями, мы говорили о том, что без гаджетов уже не можем, о том, что превратились в приставки к своим мобильным телефонам и планшетам. Но, тем не менее, оказывается, растут продажи книг! И целый день у меня было хорошее настроение — потому что люди читают…

Подпишитесь на наш канал на Яндекс.Новости